Воспламеняющая взглядом


      Третий рассказ был о большом мальчике – лет одиннадцати или двенадцати, – который сгорел на пляже. Его папа, сам здорово обжегшись, сунул его в воду, но мальчик и там продолжал гореть, пока весь не сгорел. История о девочке-подростке, которая сгорела в исповедальне, когда каялась священнику во всех своих грехах. Чарли все знала о католической исповедальне – ее подружка Дини рассказывала ей. Дини говорила, что нужно поведать священнику обо всем плохом, что ты сделала на протяжении целой недели. Дини сама еще не ходила исповедоваться, потому что не прошла конфирмацию, но брат ее Карл ходил. Карл учился в четвертом классе, и ему пришлось рассказать обо всем, даже о том случае, когда он зашел в комнату матери и съел несколько шоколадок, подаренных ей на день рождения. Если не расскажешь всего священнику, то не омоешься кровью христовой и попадешь в место, где горят в огне.
      Смысл всех этих рассказов Чарли уловила. Они ее так напугали, особенно рассказ о девочке в исповедальне, что она заплакала. «Неужели себя сожгу? – плакала она. – Как тогда, когда была маленькой и сожгла себе волосы? Неужели я сожгу себя до угольков?»
      Папочка с мамочкой казались расстроенными. Мамочка побледнела и все время кусала губы, но папочка обнял Чарли за плечи и сказал: «Нет, малышка. Нет, если будешь осторожна и не будешь думать об... этом. Ты иногда делаешь это, когда расстроена или испугана».
      «Что это такое? – плакала Чарли. – Скажите мне, что это такое, я ведь даже не знаю, и я никогда не буду этого делать, обещаю!»
      Мамочка сказала: «Насколько мы знаем, малышка, это называетс пирокинез. Это слово значит, что кто-то может иногда зажигать огонь, лишь только подумав об огне. Обычно это происходит, когда человек расстроен. Некоторые люди, очевидно, обладают этой... ну, способностью на протяжении всей своей жизни и даже не подозревают о ней. А некоторых... ну, эта способность охватывает на мгновение, и они...». Она не смогла договорить.
      «Они себя сжигают, – сказал папочка. – Как тогда, когда ты была маленькой и сожгла себе волосы, да. Но ты можешь и должна держать это в узде, Чарли. Ты должна. Видит бог – это не твоя вина». При этих словах его и мамочкины глаза встретились на мгновение и что-то промелькнуло между ними.
      Обняв ее за плечи, он сказал: «Иногда ты ничего не можешь поделать, знаю. Это нечаянно, это просто печальное происшествие. Когда ты маленькая, заигравшись, забывала пойти в туалет и делала в штанишки, мы называли это „происшествием“ – помнишь?» «Я больше так не делаю».
      «Конечно, нет. Скоро ты будешь держать в узде и то, другое. А пока, Чарли, ты должна обещать, что никогда, никогда, никогда, если сможешь, не будешь выходить из себя, выходить из себя так, что тебе захочется зажечь огонь. А если все-таки ты выйдешь из себя и не сможешь ничего поделать, отбрось это от себя. В мусорную корзинку или в пепельницу. Постарайс выйти на улицу. Постарайся отбросить это в воду, если она есть поблизости».
      «Но никогда не бросай в людей, – сказала мамочка, ее лицо попрежнему оставалось бледным и серьезным. – Это очень опасно, Чарли. Тогда ты будешь очень плохой девочкой. Потому что, – она с трудом выдавливала из себ слова, – ты так можешь убить человека».
      А потом Чарли плакала навзрыд, это были слезы ужаса и раскаяния, ведь обе мамочкины руки – в бинтах, и она понимала, почему папочка читал ей все эти страшные истории. Накануне мамочка не разрешила ей пойти к Дини из-за того, что она не убрала у себя в комнате. Чарли ужасно разозлилась, и тут же появилось это огненное, как и всегда, оно, словно какой-то злобный чертик, появилось ниоткуда, кивая и ухмыляясь, а она так злилась, что толкнула это от себя к мамочке, и мамочкины руки охватил огонь. Все обошлось не так страшно, как могло бы.
      (МОГЛО БЫТЬ ХУЖЕ, МОГЛА ПОПАСТЬ В ЛИЦО)
      Потому что в раковине оказалась мыльная вода для мытья посуды, не так страшно, но это был ОЧЕНЬ ПЛОХОЙ ПОСТУПОК, и она обещала им обоим, что никогда, никогда, никогда...
      Теплая вода барабанила по лицу, груди, плечам, окутывая ее теплым покрывалом, коконом, прогоняя воспоминания и тревогу. Ведь папочка сказал ей, что все в порядке. А если папочка говорит, значит, так оно и есть. Он – самый умный человек в мире.
      Ее мысли с прошлого перенеслись в сегодняшний день – она подумала о преследователях. Папочка говорил, что они работают на правительство, на какую-то его очень плохую Контору. Эти люди все время гонятся и гонятся за ними. Куда бы они ни забрались, люди из Конторы спустя какое-то врем опять тут как тут.
      ИНТЕРЕСНО, ПОНРАВИТСЯ ИМ, ЕСЛИ Я ИХ ПОДОЖГУ? – холодно спросил какой-то внутренний голос, и она зажмурилась с чувством вины и ужаса. Так думать мерзко. Плохо.
      Чарли протянула руку, ухватилась за кран с надписью ГОРЯЧАЯ, завернула его резким, сильным движением. Минуты две она, дрожа и обняв руками свое тельце, стояла под ледяными, колючими струями душа, не позволяя себе выйти из-под них.
      За плохие мысли нужно расплачиваться.
      Так говорила Дини.

Страницы